Что такое фитнес для глаз и как он может повлиять на вашу жизнь

Описание

Муж и жена пришли к окулисту. Проверка их зрения показала, что мужчине нужны очки, а женщине — нет. Ее глаза совершенны. У кого из них глаза находятся в лучшем состоянии?

Честно говоря, я не могу сказать вам этого на основе такой скупой информации. И никакой врач не сможет. Обычные проверки состояния зрения предназначены для того, чтобы выяснить, нужны ли вам очки или существует ли какая-то скрытая проблема с вашими глазами. Такие проверки важны. Спросите любого человека, который впервые надел очки и обнаружил, что на деревьях есть листья. Спросите каждого, кто откладывал визиты к окулисту, пока не стало слишком поздно. От обычной проверки зрения часто зависит, будете ли вы видеть или ослепнете. Но такие проверки не способны определить, насколько ваши глаза тренированы.

Так что же такое фитнес для глаз и связана ли тренированность глаз с их физическим состоянием? Возможно, вам станет более понятно, что это такое, если я приведу вот какую аналогию. Предположим, что вы идете к врачу, чтобы он обследовал ваши руки. Исследование с использованием новейших технологий показывает, что у вас имеется в наличии десять пальцев, все суставы на месте, нет никакого артрита и целы все кости и сухожилия, ушибов и ран также не наблюдается. Короче говоря, проверка показывает, что у вас совершенные руки.

Но насколько хорошо вы можете пользоваться этими руками? Иными словами, насколько они сильны? Насколько выносливы? Насколько скоординированны их действия, насколько они быстры и проворны? Можете ли вы играть на скрипке, как Паганини? А на рояле, как Рихтер?

Безусловно, отсутствие большого пальца помешало бы вам пользоваться руками, но тот факт, что ваши руки не имеют никаких физических дефектов, еще не гарантирует их тренированности. В этом отношении с глазами дело обстоит точно так же. Проводя осмотр, врач использует свет, зеркала, лупы и массу высокотехнологичных приспособлений, чтобы измерить физические параметры ваших глаз, и обследует каждый их укромный уголок и мельчайшую трещинку на предмет выявления каких-либо признаков отклонения от нормы или заболевания. Даже в этом случае, когда проверка закончена и врач объявляет, что с вашими глазами все в порядке, или выписывает рецепт на очки, которые позволят вам четко видеть строчки на проверочной таблице, он все равно ничего не скажет вам о выносливости, скорости, точности, координации или гибкости вашего зрения. Никакой информации о тренированности ваших глаз.

Иметь тренированные глаза — это нечто большее, чем иметь здоровые глаза или хорошие очки. Фитнес для глаз позволяет вам задействовать ранее не использованный потенциал мозга, чтобы лучше видеть как в очках, так и без них. Великий бейсболист Йоги Берра однажды заметил:



То же самое справедливо и для действия глаз. Иметь отличные глаза или очки — это лишь 10 процентов зрения; а пользоваться этими глазами — 90 процентов.

Если физически ваши глаза в хорошем состоянии, то фитнес для глаз позволит вам не отставать от информационного бума в Интернете, читать «Войну и мир», не испытывая усталости, победить в теннисе или гольфе или идти по извилистой дороге темной ночью, не опасаясь свернуть себе шею.

Тренированность глаз — это способность после проведенного перед экраном компьютера дня, вернувшись домой, иметь силы, чтобы насладиться общением с близкими.

Даже если у вас все в порядке с глазами или у вас отличные очки, фитнес для глаз повлияет на вас так, как вы даже и вообразить себе не можете. Я в течение двадцати пяти лет учил людей пользоваться их глазами. Следующие истории взяты из моего опыта на этом поприще, и они рассказывают о разнообразных благоприятных последствиях, которые оказали тренировки для глаз на моих пациентов. Некоторые истории рассказывают о реальных людях, изменены лишь их имена. А другие представляют собой обобщенный рассказ, включающий опыт сотен пациентов, имевших проблемы с тренированностью глаз, откуда вытекали и их жизненные трудности.

↑ Глаза, уставшие от интернета

В начале 1980-х годов в обществе стало возникать беспокойство по поводу последствий, которые влечет за собой для глаз человека долгое сидение перед мониторами компьютеров. Начиная с этого времени стали поступать данные о том, что половина всех компьютерных операторов жалуются на утомление глаз. Когда в широкий обиход вошел Интернет, подобные жалобы стали поступать не только от офисных служащих. Вот история Билла.

Билл — пилот коммерческой авиалинии. Он обратился ко мне с жалобой на нечеткость зрения, которая еще более усилилась с тех пор, как он стал проводить больше времени в Сети. Когда он поднимал глаза от компьютерного экрана, ему требовалось несколько секунд, чтобы зрение вновь приобрело четкость. И, что еще больше тревожило Билла, острота его зрения в целом ухудшилась. Он был один из тех многих компьютерных пользователей, чье зрение стало ухудшаться по мере того, как они стали проводить больше времени перед монитором.

Билл почувствовал первые признаки проблемы даже раньше, чем их смог обнаружить окулист. Доктор сказал, что у Билла с глазами все в порядке, и уверил его, что раз он способен прочитать положенное количество строк в проверочной таблице, значит, причин для волнений нет. Когда Билл стал настаивать, что проблема все-таки есть, врач чуть ли не обозвал его невротиком, но Билл все равно был уверен, что с его глазами что-то не так, особенно когда врач еще раз твердо повторил: «С вашими глазами все в порядке».

Обследовав Билла, я обнаружил, что его глаза в самом деле были безупречны. Он мог прочитать с расстояния двадцать футов (60 см) ту же самую строчку на проверочной таблице, которую большинство людей способно прочитать лишь с пятнадцати.

Так почему же Билл жаловался на расплывчатость зрения? Дело в том, что наш глаз устроен подобно фотокамере. Поступающее в него изображение проходит через хрусталик и фокусируется на задней стороне глазного яблока вверх тормашками. Обычный осмотр определит, не сломана ли наша камера.

К счастью для Билла, я задал ему два дополнительных вопроса о том, насколько четко он видит изображение на картинах или на экране кинотеатра. Таким образом я хотел выяснить, насколько его глаза тренированы. И я сразу понял, что глаза-камеры Билла, возможно, могут дать сто очков вперед изделиям фирмы Nikon, но вот хорошие фотографии они делать, к сожалению, не могли. Я сразу понял, что ему предстоят энергичные тренировки, о чем и не замедлил ему поведать, правда, утешил его тем, что для этого ему не придется ни надевать спортивный костюм, ни потеть в гимнастическом зале.

«Так вы хотите сказать, что я должен тренировать глаза?» — удивился Билл. Нет. Хорошая работа глаз необязательно зависит от состояния самих глаз, но и от состояния мозга. И тренировать глаза — это далеко не то же самое, что тренировать мышцы, поднимая тяжести или бегая трусцой. Эта тренировка скорее подобна курсу вождения автомобиля. Помните, когда вы только начинали водить машину, как вам нужно было все время помнить о том, чтобы не заехать за разделительную черту на дороге? А теперь, когда вы сидите за рулем, вы думаете о том, куда вы едете и где находятся другие машины. Ваше мастерство вождения никак не повышалось, потому что мышцы ваших рук, когда вы держали руль, начинали напрягаться. Но вы стали водить лучше, потому что научили свой мозг координировать движения этих мышц с работой ваших глаз.
[banner_centerrs] {banner_centerrs} [/banner_centerrs]

То же самое справедливо и для тренировки зрения. Мы не тренируем мышцы глаза. Эти мышцы и так уже в сто раз сильнее, чем требуется, чтобы двигать глазами. Вместо этого мы, можно сказать, тренируем «мышцы мозга».

Но какие участки мозга мы тренируем?

Ученые все еще бьются над этим вопросом. Если сравнить современные научные труды, посвященные функциям головного мозга, с теми, что изданы тридцать лет назад, можно увидеть, что мозг современного человека развивается значительно более быстрыми темпами, чем в любой другой период истории. Я не собираюсь здесь размышлять о том, с какими именно частями мозга это происходит, потому что если эта тенденция будет продолжаться, то уже через десять лет понятия о функциях мозга претерпят такие изменения, что мои нынешние объяснения уже не будут приниматься во внимание.

Поэтому я буду оперировать таким понятием, как некие воображаемые «мышцы мозга». Для простоты понимания мы будем называть их зрительными мышцами и представлять, что они располагаются в каком-нибудь месте нашего тела между крышкой черепа и подошвами ног. В главах с 3 по 9 я расскажу вам о каждой из этих воображаемых мышц, так что вы сможете начать ваши тренировки по развитию навыков хорошего зрения.

Что касается Билла, то его дряблые зрительные мышцы, еще более истощенные сидением в Интернете, не позволяли ему четко видеть предметы. Даже при том, что он мог четко видеть в течение тех нескольких секунд, которые требовались, чтобы назвать полдюжины крошечных буквочек на проверочной таблице в кабинете окулиста, его зрение было не таким стабильным, как раньше, когда он еще не увлекался Интернетом.

Я подозреваю, что отчасти Билл не был удовлетворен своим зрением, поскольку прежде он видел гораздо лучше. Когда я спросил его об этом, Билл сказал, что как-то раз, когда он проходил обычную проверку зрения, окулист был немало впечатлен тем фактом, что Билл мог видеть на таблице буквы вдвое меньшие, чем большинство его пациентов. Поэтому Билл, точно зная, насколько хорошо он видит вдаль, забеспокоился, когда обнаружил, что, оторвав взгляд от монитора компьютера, в течение первых нескольких секунд он видел хуже, чем обычно. И он уже по-настоящему встревожился, когда ему стало требоваться все больше и больше времени, чтобы его зрение прояснилось после работы на компьютере.

Если бы Билл еще протянул время и не начал тренировки зрения, то оно становилось бы все хуже и хуже и дело кончилось бы тем, что ему пришлось бы надеть очки. Как только Билл узнал о фитнесе для глаз, он тут же пришел на консультацию и начал тренировки. Когда он их закончил, он накачал свои зрительные мышцы достаточно, чтобы проблема зрения в связи с Интернетом его уже больше не волновала. Он снова стал прекрасно видеть на любом расстоянии, мгновенно и без усилий. И ему вновь открылись те самые мелкие буквочки на проверочной таблице, которые для большинства из нас так и остаются тайной за семью печатями.

↑ Кошмар управления машиной в темное время суток

Некоторые люди ненавидят управлять машиной поздним вечером или ночью. А некоторым людям все равно, когда ехать — днем или в темноте.

Прочитайте следующие утверждения и отметьте, с какими из них вы согласны.

1. Я предпочитаю ездить вечером: движение не такое интенсивное.

2. Мне одинаково удобно вести машину как днем, так и ночью.

3. Я не возражаю против того, чтобы вести машину ночью, но в такое время управлять немного труднее.

4. Я предпочитаю скорее ездить днем, чем вечером.

5. Когда я управляю машиной вечером, меня это нервирует.

6. По возможности, я избегаю водить машину вечером.

7. Я не езжу на машине по вечерам, если меня не вынуждает к этому крайняя необходимость.

8. При мысли о том, что нужно ехать на машине вечером, у меня замирает сердце, а ладони становятся влажными.

В том случае, если первые два утверждения вам не подходят, возможно, вас заинтересует история Дарлен.

Дарлен была высокой рыжеволосой женщиной около сорока лет. Несмотря на новые очки, она делала все, чтобы не водить машину вечером. Если ей нужно было лететь на самолете по делам, она всегда заказывала билеты на утренние рейсы, чтобы не пришлось после захода солнца колесить вечером по незнакомым улицам в машине, взятой напрокат. Дома, в Атланте, Дарлен водила «Вольво», в то время как ее спортивный «БМВ Z3» без дела скучал в гараже. Тяжелый «Вольво» был броней, которая, как ей казалось, защитит ее, когда ей придется ехать вечером.

Со временем даже «Вольво» перестал казаться ей надежным. Дарлен стала бояться водить машину даже днем, и это превратилось для нее в настоящий кошмар. Она начала испытывать жестокие приступы паники, вынуждавшие ее съезжать с шоссе на обочину и пережидать, когда сердце перестанет колотиться как сумасшедшее, а дыхание восстановится. Мир вокруг нее быстро сжимался.

Чтобы немного понять ее состояние, представьте, что вы сидите в темном кинотеатре и смотрите триллер. Мужчина с ножом преследует невинную юную девушку. Мы знаем, он где-то там, но режиссер так поставил эту сцену, что нам его не видно. Мы видим только девушку и предметы, которые она трогает своими бледными пальцами: подлокотник стула, косяк двери. Мрачная тревожная музыка, вначале звучавшая лишь фоном, медленно начинает становиться громче. Мы понятия не имеем, где убийца и в какой момент лезвие его ножа блеснет на экране.

Сердце Дарлен заставлял биться быстрее не страх перед убийцей с ножом, а страх перед юными велосипедистами, выскакивавшими словно бы ниоткуда. Но вовсе никакой не режиссер искусственно сузил поле ее зрения. И это не было вызвано также заболеванием глаз. Просто они у нее были не тренированы.

Дарлен не одинока в своем страхе управлять машиной в темное время суток. Хотя мало кто из водителей испытывает в связи с этим настоящие приступы паники, многие все равно ощущают неопределенную нервозность или своего рода мрачные предчувствия, когда едут по скоростной автомагистрали после наступления темноты. Есть и такие, кто всеми силами стремится попасть домой до захода солнца, словно боятся, что после этого момента на них обязательно набросится Дракула со товарищи. Многие из этих дневных путешественников носят очки. А многие и не носят. Но в очках они или нет, большинство из них нуждаются в тренировке своих зрительных мышц.

Днем лучи света, поступающие в наши глаза, позволяют видеть все детали, которые требуются нашему мозгу, чтобы он распознал картину мира, открывающуюся перед нами, — при условии, что у нас здоровые глаза или хорошие очки. Но при недостаточном освещении эти необходимые детали затенены. Требуется больше напрягать глаза, чтобы разглядеть знаки, линии и края дороги. И вот здесь-то тренированность глаз приобретает важную роль. Тренированность глаз позволяет ответить на два вопроса: Что это ? И где это ? Вопрос «Что это?» может иметь значение «О чем говорит этот уличный знак?» или «Это «Форд» или «Бьюик»?». А вопросы типа «Где это?» могут означать, например, «Где точно находится тот буфер?» или «С какой скоростью приближается та машина?». Способность быстро распознавать уличные знаки и марки автомобилей может быть важной, но способность определить расстояние до какого-либо объекта на дороге может спасти нашу жизнь.

Существуют реальные проблемы с глазами, которые влияют на восприятие человеком перспективы. Люди, страдающие косоглазием, или те, у кого не видит один глаз, испытывают трудности с определением расстояния до объекта. Есть также очень много людей, которые, даже имея здоровые глаза или хорошие очки, все равно затрудняются с оценкой перспективы, особенно вечером.

Нетренированность глаз — вот причина, почему многие люди чувствуют себя без очков растерянно. Человек, который не может встать с кровати, не надев очки, делает так не потому, что пол слишком маленький и его трудно разглядеть, а из-за того, что ему трудно оценить расстояние до него. Такие люди полагаются на четкое зрение, чтобы разглядеть детали, а когда детали потеряны, то теряются и они. Это та же проблема, что и с оценкой расстояния при плохом освещении. Чем меньше света, тем меньше подсказок, помогающих нам ориентироваться, мы получаем из окружающего мира и тем лучше должны быть тренированы наши глаза.

В случае с Дарлен, как только она закончила тренировки зрения, она снова стала без опаски управлять автомобилем, а приступы паники остались в прошлом. Когда мимо нее со свистом проносится грузовик, она больше не шарахается от него, потому что может точно оценить расстояние между ним и ее машиной. Ее прогресс шел такими быстрыми темпами, что скоро она уже вызволила из гаражного плена свой застоявшийся без дела «БМВ». Езда в вечернее время больше не вызывала в ней нервной дрожи. Она рке не нуждалась в броне «Вольво» даже после наступления темноты.

↑ Считая страницы

Как долго вы можете читать, не испытывая усталости или дискомфорта и не переставая понимать смысл текста?

Хотя многие люди могут читать часами напролет, этой благословенной способностью наделены далёко не все. Многие в начале процесса чтения чувствуют себя вполне нормально, но затем начинаются проблемы. У одних начинают болеть глаза или голова. У других строчки начинают танцевать перед глазами. Одни теряют строчки, а другие вскоре после начала чтения теряют способность сосредотачиваться на тексте, им хочется встать, пойти и заняться чем-нибудь другим, и поэтому они или откладывают книгу, или начинают перечитывать предложения по нескольку раз, чтобы понять, что написано. Некоторых людей, после того как они немножко почитали, клонит в сон. Есть и такие, кто повторяет слова текста вслух или шепотом, поскольку способны воспринимать информацию только на слух, а не глазами.

Сара была как раз из тех людей, кому процесс чтения давался с трудом. Она вовсе не была дурочкой, но всегда считала страницы, перед тем как попытаться немного почитать. Толстые книги она вообще в руки не брала, а также избегала книг в мягкой обложке с мелким шрифтом.

Сара закончила колледж с отличием и стала учительницей. Несмотря на то что в колледже она получала хорошие оценки, ее охватывала паника, когда ее просили прочитать вслух какой-нибудь незнакомый текст. Она с трудом проходила проверочные тесты, рассчитанные на время. Чтобы поддерживать репутацию отличницы, ей приходилось заниматься гораздо усерднее, чем ее одноклассникам, и тратить на занятия гораздо больше времени. Она никогда не получала радости от чтения. В течение многих лет она втайне задавалась вопросом, а все ли в порядке у нее с головой. Она очень сожалела о том, что не может сесть и почитать что-нибудь просто для собственного удовольствия, а также читать текст вслух, с выражением и без запинок.

Проблема Сары не была связана непосредственно с чтением: она могла легко распознавать слова и понимала их значение. Ее проблема заключалась в усталости. Чем дольше она читала, тем больше ее глаза просто скользили по странице и тем хуже она понимала смысл текста. Как бы усердно она ни занималась, ее глаза продолжали перескакивать слова и даже строчки, и ей приходилось перечитывать одно и то же предложение дважды. Она испытывала такие трудности, что, если ей предстояло читать какой-нибудь текст вслух перед своими учениками, она брала его домой и репетировала, чтобы не опозориться перед ними на следующий день.

Поскольку Сара каждый год ходила проверять глаза к окулисту и почти всю жизнь носила очки, ей и в голову не приходило, что ее проблемы с чтением могут быть связаны с глазами. И с глазами, и с очками у нее на самом деле было все в порядке. Проблема заключалась в нетренированности ее глаз. Ей приходилось прикладывать много усилий, чтобы наладить координацию движений глаз при чтении, поэтому она быстро уставала и не могла воспринимать смысл текста. Иногда у нее от напряжения даже строчки сливались перед глазами. Каждый раз, переводя взгляд с одного слова на другое, она должна была прилагать усилия, чтобы скорректировать фокус, и этот процесс занимал так много времени, что, даже когда она не теряла то место, где читает, ей все равно приходилось делать паузы перед каждым словом. Именно необходимость специальных усилий была причиной такой черепашьей скорости чтения Сары.

Через несколько месяцев тренировок читать ей стало несравненно легче. Ее глаза теперь уже не скакали беспорядочно по страницам, и она не уставала. Ей уже не нужно было считать страницы перед тем, как приступить к чтению, и она осмеливалась браться за толстые книги. Одолев однажды толстенный роман в 780 страниц, она так воодушевилась, что с ходу проглотила еще один, не менее толстый, причем без всяких проблем. В последний раз, когда я разговаривал с Сарой, она сообщила мне, что с успехом сдала экзамен на получение степени магистра, подготовку к которому ей пришлось прежде откладывать из-за проблем со скоростью чтения.

↑ Слишком устал, чтобы жить

Как вы думаете, почему после рабочего дня вы чувствуете себя выжатым, как лимон? Почему, приходя домой, вы испытываете такую усталость и раздражение? Давайте посмотрим. Сколько лестниц вы преодолеваете в течение одного среднего рабочего дня? Сколько цементных блоков вы перетаскиваете? Сколько миль вы пробегаете? Сколько физической силы вы фактически затрачиваете?

Если ваш день проходит за офисным столом, то почему вы так измотаны? Какие мышцы вы перенапрягли? Возможно, у вас с Тоддом один и тот же источник усталости и хандры.

Тодд иногда чувствовал, что он слишком устал, чтобы жить.

Он был программистом и сидел в офисе с девяти до пяти, но чувствовал, что его работа пожирает его жизнь, по крайней мере в будние дни. После восьми часов, проведенных на службе, он так уставал, что не мог заниматься больше уже ничем.

Когда Тодд сидел за компьютером, у него болели голова и глаза, и, чтобы избавиться от этих ощущений, он принимал аспирин. Он носил очки, которые каждый год менял на более сильные, и считал свой дискомфорт и усталость результатом «напряженной» работы. Хоть аспирин и снимал боль, он не мог избавить Тодда от усталости.

Приходя домой с работы, он чувствовал крайнее раздражение и, если бы не жил один, наверное, срывал бы его на каждом, кто попался ему на его воспаленные глаза. А так он просто падал на диван, чтобы поспать.

Набравшись сил в выходные, по понедельникам он дремал после работы совсем чуть-чуть, так что у него еще оставались силы, чтобы поиграть с друзьями в баскетбол. Но к середине недели запасы его энергии окончательно истощались.

После работы он опять спал на диване так долго, что к вечеру еле заставлял себя проснуться и встать, чтобы поужинать и добрести до кровати. Ни о каких свиданиях с девушками и речи не было. Для этого он был слишком усталым и раздражительным.

Наконец одна из его приятельниц, услышав, как Тодд жалуется на боль в глазах и усталость, посоветовала ему обратиться ко мне. Сначала Тодд возражал, сказав, что он только недавно сменил очки и в визите к врачу нет нужды. Но когда его знакомая объяснила, что и она страдала от подобной проблемы, несмотря на отличные очки, Тодд позвонил мне и договорился о визите.

Когда я встретился с Тоддом впервые, он был настроен весьма скептически и сомневался, что я смогу чем-то ему помочь. Он упорно повторял, что у него новые очки и они подходят ему как нельзя лучше.

Я проверил, и оказалось, что он был прав. Его очки точно соответствовали его зрению. Я начал проверять, насколько тренированы его глаза, и когда закончил, Тодд пожаловался, что испытывает те же ощущения, что и на работе, то есть головную боль и напряжение в глазах. Тот факт, что мне удалось вызвать те же симптомы, указывал на то, что его головные боли были связаны именно с нетренированностью глаз, а не с какими-либо физическими проблемами.

Когда я объяснил Тодду, что ему нужно тренировать свои глаза, он не очень-то воодушевился и утверждал, что «слишком занят» для этого. Конечно, проще было принять аспирин, который более или менее снимал неприятные ощущения. Тогда я поинтересовался, как он себя чувствует вообще, когда приходит после работы домой. Я рассказал ему, что принимал множество пациентов, чьи глаза также были совсем нетренированными и которые, так же как и Тодд, валились с ног, просидев целый день перед компьютером. И они так же, как и Тодд, могли взорваться от любого пустяка или просто падали на кровать и засыпали мертвым сном.

Когда я произнес слово «сон», глаза Тодда широко раскрылись от удивления... Он признал, что после целого дня работы глазами он ни на что уже не годился, кроме как на сон. Он уже боялся, что проспит всю свою жизнь.

Он начал тренировки через несколько дней после визита ко мне. После первого занятия у него болела голова, и тем вечером он так устал, что пропустил ужин и просто лег спать.

Через несколько недель после тренировок голова у него болела уже гораздо меньше. На работе головные боли также почти перестали его донимать, и он уже не так уставал, как прежде.

Через три месяца и головные боли, и усталость прошли окончательно. После работы у него оставалось еще достаточно сил, чтобы играть в баскетбол с друзьями. А если вечера он проводил дома, то уже не спал, а снова вернулся к забытому занятию — чтению для удовольствия. Он также начал ходить на свидания и больше не тратил вечерние часы на сон.

Короче говоря, по мере того как глаза Тодда становились все сильнее, возрастал его интерес к жизни. Он стал лучше ладить с людьми. У него появилось больше энергии, чтобы терпеть и мириться с причудами других людей и получать удовольствие от их шуток. Теперь у него стало достаточно энергии, чтобы жить полной жизнью.

↑ Зрение спортсмена

«Следите за мячом!»

Легче сказать, чем сделать, особенно если мы говорим о мяче, летящем на вас со скоростью сто миль в час.

Конечно, если вы не член команды высшей лиги, вам не нужно развивать свое зрение до такой степени. Но что, если бы вы захотели усовершенствовать свои навыки игры в гольф или теннис, чтобы чаще выигрывать? Насколько тренированными должны быть ваши глаза в этом случае? Как я уже говорил выше, тренированность глаз помогает ответить на вопросы «Где это?» и «Что это?». А что касается спорта, то она помогает ответить также и на не менее важный вопрос «Где я?».

Именно так. Где вы? Где ваши ноги? Где ваши руки? Где ваше тело? Хорошие вопросы, и особенно полезно знать на них ответ, когда мы говорим о спортивных состязаниях, о танце или о возможности перемещаться в комнате, полной людей, без того, чтобы наступать им на ноги или проливать напитки из бокалов. В качестве примера здесь лучше всего подойдут истории Джека и Мэри.

Джек и его жена Мэри пришли ко мне в надежде улучшить свои спортивные навыки. Джек играл в гольф, а Мэри — в теннис. И оба они чувствовали, что нечто другое, нежели недостаток физической формы и техники игры, не давало раскрыться полностью их потенциалу в спорте.

На площадке Джеку всегда было трудно определить, сделал ли он длинный или короткий удар, и, если бы не помощь его партнера, он каждый раз долго ломал бы себе над этим голову. Короткие удары Джека были непоследовательными, и, в отличие от игры на домашнем поле для гольфа, где он наизусть знал все холмики и уклоны и играл более или менее успешно, его способность оценить незнакомое поле явно не относилась к тем навыкам, которые могли бы сделать его легендой гольфа.

У Мэри имелись свои проблемы. На теннисном корте ей требовалось слишком много времени, чтобы предвидеть, куда полетит мяч. В результате она подбегала слишком поздно, чтобы послать крученый мяч — прием, которому она научилась во время тренировок.

И, что еще хуже, Мэри пугала сетка. С этого расстояния мяч летел слишком быстро, чтобы она могла отреагировать, и она боялась, что мяч попадет ей в лицо.

В первый раз я встретился с Джеком и Мэри, когда они привели ко мне своего сына, Питера, которому трудно давалось чтение. Во время очередной проверки Джек отметил, что Питер стал не только лучше читать, но и более метко бить по мячу (он играл в бейсбол в младшей лиге). Когда разговор перешел на тему спорта, я почувствовал, что и Джек, и Мэри заинтересовались, насколько тренированы их собственные глаза.

Признаки нетренированности глаз в теннисе включают проблемы с отбиванием высоких подач, неумение достичь хорошего результата в игре при хорошей технике, неспособность точно определить место, куда следует переместиться на корте в следующую секунду, и неспособность ударить по мячу самой серединой ракетки. В гольфе же это проблемы с определением точного расстояния до лунки (особенно при коротких ударах), ошибки в определении возвышенностей и уклонов на поле и тенденция посылать лишь низкие мячи.

И в гольфе и в теннисе постепенное снижение эффективности в течение одной игры также свидетельствует о том, что следует обратить внимание на глаза. Их дополнительное напряжение может вызвать преждевременную усталость и потерю концентрации и точности. Обследуя Джека и Мэри, я обнаружил, что у них обоих, как и у их сына, были нетренированные глаза.

В школе Джек учился неплохо, но скорее благодаря уму, чем способности пользоваться своими глазами. Тем не менее после окончания школы, четыре года помучившись в колледже, Джек стал продавцом, то есть выбрал такое занятие, где не требуется напряжения глаз. И хотя ему и удалось держаться подальше от книг, связанная с глазами проблема все же подстерегла его там, где он этого вовсе не ожидал, а именно — на поле для гольфа.

В отличие от Джека Мэри в школе училась превосходно. Страстно увлекаясь чтением романов, она умела отгородиться от остального мира и погрузиться в чтение, даже если вокруг было очень шумно. Но за эту способность изолироваться от всего ей пришлось заплатить свою цену. Она пожертвовала способностью хорошо видеть вдаль ради того, чтобы очень хорошо видеть то, что расположено рядом. Следствием интенсивных усилий, которые она прилагала в процессе чтения, была необходимость постоянно увеличивать оптическую силу ее очков. Хотя Мэри теперь носила контактные линзы, та же самая нераспознанная проблема, упорно преследовавшая ее в школе, теперь мешала ей и на теннисном корте.

Оценив результаты проверки тренированности глаз Мэри, я понял, что она закрывалась от мира не только в те моменты, когда читала. Я сразу же задал ей вопрос: «Как часто вы натыкаетесь на предметы?» Вопрос был, что называется, не в бровь, а в глаз, она даже засмеялась. Выяснилось, что обычная манера передвижения Мэри по кухне у них дома заключалась в том, что она шла, пока не натыкалась на стол, холодильник или мойку, и останавливалась. Она редко доверяла своим глазам вести ее. Действительно, она призналась, что, сколько себя помнит, у нее всегда были синяки на бедрах, потому что она постоянно натыкалась на вещи.

Возможно, главное различие между зрением, необходимым для чтения, которое у Мэри было развито отлично, и зрением, необходимым для игры в теннис, заключается в том, что для второго нужно двигаться, а для первого — нет. При чтении ни книга, ни голова не должны передвигаться. А в теннисе и голова и мяч все время быстро двигаются. Поэтому степень тренированности глаз, необходимой для занятий спортом, включает способность иметь дело с перемещающимися целями, при этом тело тоже двигается или находится в неустойчивом положении.

Джек и Мэри добились больших успехов в тренировке глаз. К концу курса Джек считал, что развил у себя, по его словам, «естественное чувство уверенности», потому что «видел вещи такими, какие они есть». В течение многих лет он играл в гольф с одним и тем же партнером, который всегда говорил Джеку, сделал ли тот длинный или короткий удар. Теперь, когда Джек стал лучше оценивать перспективу, он мог сам отлично оценивать расстояние между ним и партнером. Широта его зрительного восприятия также увеличилась, и теперь он впервые мог хорошо видеть все холмы и впадины, чтобы адекватно оценивать ситуацию в игре. Знакомое поле или незнакомое — это больше не имело никакого значения для планирования ударов. Он больше не боялся опозориться в игре.

Точно так же и манера игры Мэри на теннисном корте стала гораздо более уверенной. Поскольку быстрота ее реакции значительно возросла, она больше не боялась, что мяч попадет ей в лицо. Она стала играть напористее. Поскольку ее периферийное зрение также улучшилось, ей больше не нужно было отрывать глаза от мяча, чтобы увидеть, где находятся другие игроки.

Теперь она чувствовала себя на корте более уверенно и свободно, и ей не нужно было прилагать дополнительных усилий, чтобы «следить» за ситуацией на корте, поэтому можно было вложить эти силы в мастерские удары.

Хотя Джек еще не вошел в первую десятку сильнейших гольфистов мира, а Мэри все еще ждет приглашения на Уимблдонский турнир, оба они находят большую радость и удовлетворение в спорте. И теперь, когда Мэри использует свои глаза, а не бедра, чтобы ориентироваться на кухне, с синяками она рассталась навсегда.

↑ Видеть, чтобы спать

Прежде чем продолжить, я хотел бы заметить, что тренировка ваших зрительных мышц — это вовсе не панацея. Она помогает только тогда, когда ваши глаза открыты. По крайней мере, так я полагал. Но познакомьтесь с историей Стива.

Стив пришел ко мне на прием в полной уверенности, что я смогу ему помочь. В журнале он прочитал о специальной области фитнеса для глаз, называемой визуализация, то есть способности вызывать в уме образы и управлять ими. В процессе визуализации можно, например, отрабатывать удары в гольфе или воображать себя в желательных для вас жизненных ситуациях. Но что, если, закрыв глаза, вы не способны увидеть ничего, кроме черноты? Некоторые люди не могут рисовать картины в уме, а вместо этого в их головах непрерывным потоком текут мысли. Так вот Стив как раз испытывал большие трудности с визуализацией, и из-за этого у него на работе были проблемы. Не имея в голове образа того, о чем он говорит, ему трудно было проводить презентации товаров, которые он продавал. Хотя обычно ему удавалось как-то выкручиваться, его постоянно терзал страх потерять мысль, запнуться или запутаться, и чем больше он боялся, тем хуже у него получалось создать мысленный образ.

Но к концу курса тренировок он мог создавать в воображении образы даже лучше, чем любой из тренеров в нашем центре. И продажи у него пошли как по маслу.

Во время одного из своих последних визитов к нам Стив упомянул, что ему всегда было трудно заснуть. Часто, чтобы отключиться, ему требовалось чуть ли не несколько часов. Как я уже говорил, люди, не умеющие создавать мысленные образы, склонны вести бесконечный внутренний монолог. Эта внутренняя болтовня часто заставляет их ум сохранять активность еще довольно долго после того, как их голова коснется подушки. Я предложил Стиву вместо болтовни с самим собой представлять себе число 100, а затем вести обратный счет, представляя себе цифры, но не проговаривая их.

В следующий раз, когда Стив пришел к нам, я поинтересовался, как обстоят его дела с засыпанием. И он взволнованно рассказал мне, что ему потребовалось всего лишь десять минут, чтобы заснуть глубоким и спокойным сном. Это имело смысл: как вы можете считать овец, если вы не можете их видеть? Состояние глаз Стива настолько улучшилось, что он мог теперь визуализировать не только свой путь к успешным продажам, но и путь к состоянию сна.

↑ Несколько слов о ваших очках

Носите ли вы очки или контактные линзы? Если да, то ответьте на следующие вопросы: ваши очки помогают вам видеть, но вызывают головную боль и напряжение в глазах? Насколько вы зависите от своих очков? Вы надеваете их только по необходимости или они нужны вам постоянно?

В то время как сила ваших очков в значительной степени основана на структуре ваших глаз, то, как вы ими пользуетесь, зависит от тренированности ваших глаз. Конечно, если стекла у ваших очков толщиной с хрустальную пепельницу, то вы действительно зависите от них. Ну а если они не такие сильные?

Что касается очков с небольшой оптической силой, то здесь есть два типа зависимости от очков. Можно сравнить четырех человек с одинаковым, не очень слабым зрением и обнаружить, что один надевает очки, прежде чем встать с постели утром, другой — только когда ведет машину, третий вообще не носит очков, а четвертый носит их постоянно, но тем не менее испытывает чувство напряжения в глазах. Конечно, если у вас очки с очень толстыми стеклами, вы никогда не сможете их выбросить. Но будет ли вам удобно даже в таких очках — при условии, что вам выписали правильный рецепт, — зависит прежде всего от степени тренированности ваших глаз.

Если вы из тех многих, кто не может жить с очками и не может жить без них, то история Джейн будет вам интересна.

Джейн было за тридцать, когда она стала ощущать, что у нее расплываются буквы при чтении. Она пошла к окулисту, и он выписал ей довольно-таки слабые очки. Но, впервые надев их, Джейн с сожалением обнаружила, что, хотя шрифт стал более отчетливым, восприятие окружающего мира было искаженным, а в глазах чувствовалось напряжение. Когда она пожаловалась на некомфортные ощущения своему окулисту, тот уверил ее, что это нормально и что нужно просто продолжать носить очки, и она к ним привыкнет. По его словам, через несколько недель «все образуется».

Вообще это правильный совет. Хотя в новых очках человеку может казаться, что стены и пол как-то странно наклонились, это искаженное восприятие обычно проходит.

Но у Джейн оно все никак не проходило. В течение месяца она сражалась со своими очками, прежде чем снова отправиться к окулисту. Он обнаружил незначительные изменения и выписал новые очки. С ними Джейн чувствовала себя не лучше, чем с первыми. Когда она снова явилась к доктору, он отнесся к ней с сочувствием. Но когда она предстала перед ним в четвертый раз, он уже немного разозлился. Продемонстрировав Джейн, что в новых очках она может видеть самые мелкие буквы проверочной таблицы, он заявил: «Более сильные очки вам не нужны. Боюсь, что больше ничего не могу для вас сделать». И добавил: «Может быть, в настоящее время вы переживаете какой-нибудь стресс?»

Хотя Джейн понимала, что из-за нее доктор и сам испытывает стресс, но как ни старалась, она не могла припомнить ничего такого, что расстраивало бы ее в последнее время, за исключением того, что ей было неудобно читать как в новых очках, так и без них.

Не желая просто так сдаваться, она отправилась к другому врачу, но почти с тем же результатом. Наконец одна ее подруга рассказала ей о фитнесе для глаз. Джейн тренировала глаза четыре месяца, после чего могла свободно читать как в очках, так и без них.

Дело здесь не в том, что лучшая тренированность глаз позволит вам отказаться от очков (иногда это так, а иногда и нет), а в том, что если ваши глаза здоровы, но вам все равно неудобно даже в новых очках, то фитнес для глаз может оказаться единственным ключом к эффективному зрению.

↑ Что даст вам фитнес для глаз

Независимо от того, совершенны ли ваши глаза или у вас хорошие очки, существует ли какая-то сфера вашей жизни, которую вы могли бы улучшить, если бы видели шире, глубже или если бы ваши зрительные реакции стали быстрее? Хотели бы вы повысить эффективность чтения, лучше водить машину, играть в гольф или теннис? Или избавиться от напряжения глаз, повысить уровень энергетики, обрести способность вызывать в воображении яркие картины желательных для вас ситуаций или лучше засыпать? Это всего лишь малая часть тех жизненных преимуществ, которые могут дать вам тренированные глаза. Но даже если вы абсолютно довольны как своей жизнью, так и очками, фитнес для глаз все равно может принести вам пользу.

Попробуйте провести следующий эксперимент. Закройте глаза и осмотрите комнату. Что вы видите?

Теперь откройте их.

Видно лучше? Предметы стали немного ярче?

Так, ну а что, если бы можно было открыть глаза во второй раз? Я не имею в виду закрыть их и открыть снова. Я хочу сказать, что, если можно было бы открыть ваши уже открытые глаза во второй раз так, чтобы мир засверкал перед вами яркими красками, словно омытый весенним дождем? Стоило бы это семи минут в день?

Занимаясь фитнесом для глаз, вы тренируете не только глаза. Вы тренируете ваше видение мира, чтобы можно было с легкостью распознавать как мельчайшие детали, например, мелкие буквы в книге или значки на экране компьютера, так и видеть достаточно широко и глубоко, чтобы изменить свою жизнь к лучшему. Фитнес для глаз позволит вам увидеть как лес целиком, так и прожилки на листьях. Это способность извлекать уроки из того, что мы видели в прошлом, и уметь создавать будущее. Фитнес для глаз позволит вам открыть не только ваши глаза, но и ваши умы для любых возможностей, которые вам предоставляет окружающий мир.

Если вы хотите открыть для себя способы, с помощью которых фитнес для глаз может обогатить вашу жизнь, — а о многих из них вы даже и не подозреваете, — просто переверните страницу и начните читать главу «Оценка тренированности собственных глаз».

---

Статья из книги: 100% зрение без очков и линз за 7 минут в день | Дэвид КУК