Распознавание цвета путем осязания

Описание

Софья М-вой обладала крайне интересной способностью различения путем осязания, без помощи глазного зрения, цветовых оттенков предметов. Такая ее способность, на первый взгляд, противоречит прочно установившемуся в науке утверждению, что деятельность одного чувства не может быть заменена деятельностью другого. Доктор А.Н. Ховрин своими опытами пытался доказать, что чувство осязания сохраняет у М-вой восприимчивость к известным свойствам света и цветовых лучей, но это не означает способность видеть так же, как и глазами.

Первый опыт по различению с помощью осязания цветовых оттенков врач произвел 17 октября 1892 г. Заранее были приготовлены моточки из шелковых ниток разного цвета. М-ва садилась на стул, а руки ее помещали под толстый плед, закрывавший ее тело от шеи до ниже колен. Экспериментатор становился за спиной испытуемой и давал ей под покрывало один из мотков. Все присутствовавшие имели возможность следить за движениями М-вой, так что уловка или какой-либо фокус при таком контроле был немыслим. Для определения цвета она могла пользоваться только одним чувством осязания. Ощупывая данный ей предмет, М-ва видимо старалась сосредоточить свое внимание на своих осязательных ощущениях и в то же время пристально всматривалась в какую-либо белую поверхность, например, белую стену, на которой и начинал вырисовываться определенный цветовой оттенок сначала неясно, а потом все яс нее и яснее. Когда оттенок принимал на экране ясный опреде ленный цвет, тогда она заявляла о цвете нитки.

Из этого опыта Ховрин делает вывод о том, что как будто осязательные нервы воспринимали цветовые лучи и передавал их каким-то путем сетчатке глаза, откуда они уже и проецирова лись наружу. Для успеха опыта требовалось одно важное обстоятельство: цвет пробы желательно брать близким к спектральному цвету.

Для выяснения причины явления Ховрин формулирует концептуальный вопрос. Чем руководствуется отгадчица при определении осязанием цвета предмета, исключительно ли только грубыми, осязательными ощущениями, например, плотности, мягкости и др., возникающими от краски предмета, или М-ва способна была улавливать отражаемые предметами цветовые лучи благодаря присущим предметам термическим и химическим свойствам?
[banner_centerrs] {banner_centerrs} [/banner_centerrs]

Казалось, что этот вопрос можно положительно решить, если доказать, что она способна различать цветовой спектр непосредственно без соприкосновения к предмету. В одном опыте на| пальцы руки направлялись лучи света, проходившие через цветные стекла. Держа руки за спиной, потирая пальцы друг о друга, М-ва всматривалась в какую-либо белую поверхность, при усиленном сосредоточении внимания получала в поле зрения, на экране, соответствующий цветовому лучу цветовой оттенок. В другом опыте цветные предметы заключались в стеклянную оболочку (пробирку). При такой постановке опыта для ощущения могли быть доступны только отраженные лучи цветного предмета. Этот опыт также дал положительный результат: М-ва путем осязания действительно способна была воспринимать цветовые лучи. Оставалось определить, пользовалась ли М-ва при выявлении осязанием цветовых лучей какими-либо термическими и химическими их свойствами, или такое определение цвета происходило каким-либо другим путем?

Для решения этого вопроса был придуман следующий опыт. В деревянном ящике с двух противоположных сторон были сделаны отверстия, одно из них было заделано белым прозрачным стеклом, а другое предназначено для помещения руки в полость ящика. Чтобы отгадчица не могла увидеть глазами цвет определяемых предметов, ящик покрывался светонепроницаемой тканью. Цветные пробные пластинки вставлялись под пологом в желобок к боковому стеклу снаружи ящика. Доступ света в ящик обеспечивался простым отгибанием края покрывала. В этих экспериментах М-ва чувствовала разные ощущения от действия разных цветовых лучей. Менялась температура, а трение пальцев друг о друга вызывало у нее ощущения жесткости, вязкости, стягивания. Одновременно с этими кожными ощущениями возникали и зрительные цветовые, соответствующие пробным цветным пластинкам. Более определенные осязательные ощущения она получала от желтого, красного и синего лучей. При действии желтого цвета она чувствовала теплоту, трение пальцами между собой давало ощущение мягкости. Синий цвет производил в руке неприятное связывающее ощущение, в пальцах чувствовалась вяжущая жесткость, чувство теплоты пропадало. Красный цвет давал ощущение между синим и желтым. Фиолетовый и оранжевый давали менее определенные ощущения. Ощущение от зеленого цвета было сходно с синим. Эти опыты дали повод Ховрину задать следующий вопрос. Не пользуется ли М-ва при определении цвета путем осязания, без помощи зрения, бессознательным улавливанием каких-либо свойств цветовых лучей, способных действовать раздражающим образом на ее осязательные аппараты пальцев?

Однако, несмотря на реальность обнаруженных способностей у М-вой, факт превращения осязательных ощущений в зрительные оставался для врача крайне загадочным. Он изобретает следующий опыт. Из пачки, состоящей из 7 листов белой чистой бумаги, один лист был помечен на оборотной стороне едва за метной точкой. Пригласив М-ву, врач положил перед ней кон трольный лист и сделал ей внушение видеть на нем пятикопеечную монету, причем она не должна была никоим образом ка -саться контрольного листа руками. Она должна была получить понятие об этом листе только через зрение, а осязательны ощущения от этого листа, таким образом, не могли быть ей из вестны. Когда М-ва заявила, что ясно видит на бумаге внушенную монету, контрольный лист был перемешан среди шести После этого ей предложено было узнать лист между другими При отгадывании не разрешалось ей касаться руками до листов, они все были разложены перед ней на столе. Испытуемая правильно определила контрольный лист, вторичный опыт также дал положительный результат.

Затем отгадчица положила руки на стол, их покрыли толстым пледом, под который поместили всю пачку с контрольным листом. Теперь она должна была руководствоваться при определении исключительно только одним осязанием. При прощупывании третьего листа она заявила, что на нем она ясно ощущает выпуклый кружок с неровностями на поверхности и получает ощущение, что как будто на него положена монета. Прощупав остальные листы, она не получила от них никакого осязательного ощущения. После этого листы снова были перемешаны и поданы под плед. Она снова получила ощущение монеты на кон трольном листе. Данный опыт указывал, что внушенная М-вой зрительная галлюцинация осязательного характера вызвала последовательный осязательный галлюцинаторный образ, вполне соответствующий первоначально внушенному зрительному образу.

Для выявления превращения осязательной галлюцинации в зрительную, Ховрин делает обратный опыт. Убрав из пачки старый контрольный лист, помещает новый из пачки в шесть листов. Затем размещает ее руки и лист под плед, ей внушается осязательная галлюцинация так, чтобы она прощупала на этом листе ту же монету. Когда осязательная галлюцинация развилась довольно ясно, М-ва заявила, что осязает монету. Перемешав контрольный лист между другими пятью, врач стал поочередно показывать отгадчице один лист за другим, не позволяя прикасаться к бумаге, чтобы она определила зрением, на каком из них находится прощупанная ею монета. На первых четырех листах она ничего не видела, на пятом она ясно увидела изображение пятикопеечной монеты, на шестом листе тоже ничего не видела. Чтобы удостовериться в своих зрительных ощущениях, она просила снова перемешать все листы. При вторичном просмотре она увидела свою галлюцинацию опять на том же контрольном листе. Данный опыт указывал, что внушенная М-вой осязательная галлюцинация зрительного характера вызвала последовательный зрительный галлюцинаторный образ, вполне соответствующий первоначально внушенной осязательной галлюцинации.

Эти опыты указывают, каким образом у М-вой в гипнотическом состоянии чувство одного органа может вызывать адекватное чувство другого органа.

Способность М-вой различать вкус вещества путем осязания не пользуясь органом вкуса (языком) была проверена следующими опытами. Были приготовлены внешне не различимые растворы (прозрачные, бесцветные, без запаха), но различимые по вкусу: сладкий, кислый, соленый, горький, вяжущий, металлический и т.д. Растворы брались средней концентрации, но дававшие определенные, ясные, интенсивные вкусовые ощущения. Смоченный в одном из этих растворов кусочек ваты или бумаги прикладывался к какой-либо части отгадчицы, например, на ладонь, предплечье, пальцы правой руки. При приложении вкусового вещества к коже испытуемая начинала сильно сосредоточивать внимание на вкусовых ощущениях, у нее во рту начинало постепенно развиваться вкусовое ощущение сначала неопределенного характера, а затем постепенно получался определенный вкус. Интересно отметить и такой факт, когда развившееся таким образом вкусовое ощущение иногда не исчезало продолжительное время. Иными словами, не срабатывала способность забывания вкуса. Например, ощущение горького у нее оставалось дольше всех других вкусовых ощущений и даже заглушало способность языка различать вкус.

Важно отметить способность М-вой очень тонко дегустировать простую воду, что наглядно было продемонстрировано в экспериментах д-ра Яковлева. Он брал два одинаковых стакана, наливал в них до половины из графина воду, потом держал один в правой ладони, а другой в левой в течение 4-5 минут, затем просил М-ву попробовать вкус воды из каждого стакана. После пробы воды на вкус, она заявляла, что вода в стакане, к которому прикасалась правая рука, неприятна, а вкус воды в другом стакане гораздо приятнее. Тогда экспериментатор удалялся со стаканами в другую комнату и выносил оба стакана на подносе.

Отгадчице нужно было определить, какой стакан держала правая рука и какой левая. Попробовав на вкус воду из каждого стакана, она определенно нашла в одном из них неприятный вкус, указала на этот стакан.

Повышенная различительная вкусовая способность М-вой видна еще из другого опыта. В одинаковые стаканы заливали из одного графина воду до определенного уровня. В отсутствии М-вой в один из стаканов помещали хорошо промытую золотую монету на несколько минут, затем вынимали из стакана с водой монету серебряной ложкой. Пригласив М-ву, ей предлагали определить по вкусу воды тот стакан, в котором побывала монета. Попробовав сосредоточенно воду из всех стаканов, она безошибочно определила контрольный стакан. Для нее не представляло затруднений и такая ситуация, когда из контрольного стакана вода переливалась в другой стакан и заменялась чистой водой, она свободно отыскивала воду, в которой лежала монета.

Менее всего изучена способность М-вой ощущения вибрации камертона кончиками пальцев правой руки. Кроме того, она утверждала, что слышит через руку его звук, словно слышит звон в ухе не от внешнего источника, а исходящий изнутри уха. Ощущение звука получалось только в правом ухе, левым она ничего не ощущала. Можно только предполагать, что у М-вой при действии на ее осязательный орган даже слабых звуковых вибраций, возникали последовательные слуховые образы.

Ховрин отметил и такую особенность М-вой, что у нее слуховые восприятия сопровождались последовательными галлюцинаторными зрительными образами или наоборот. Часто у нее Развивались слуховые иллюзии, сопровождавшиеся зрительными галлюцинациями. Например, просыпаясь ночью в темной комнате, она начинала слышать ясное топанье и шаги и в то же время в просвете окна видела ясно движущуюся фигуру, что служило причиной сильного испуга, она поднимала крик или крайне взволнованная выбегала из своей комнаты и будила прислугу. Врач полагал, что какой-либо незначительный шорох, может быть от одеяла, создавал слуховую иллюзию, которая вызывала, в свою очередь, ясный соответствующий этой иллюзии* зрительный галлюцинаторный образ.

Статья из книги: Зрение вне глаз | Исхаков Р.Л.